Летним днем 1742 года по дороге из Петербурга в Москву ехала богато украшенная карета. В ней следовала по своим делам Мавра Шувалова – близкая подруга императрицы Елизаветы и в те времена – одна из самых влиятельных придворных дам в России. Но неподалеку от Твери ей стало плохо, да так плохо, что ей пришлось прекратить свою поездку. Мавра Егоровна и не знала, что в этот день она войдет в историю обители событием, которое позже назовут «чудом Мавры Шуваловой».
Об этой женщине следует рассказать подробнее. Мавра происходила из родовитой и богатой московской семьи Шепелевых, возводивших свое происхождение к легендарному генералу Аггею Шепелеву, который в Смутное время защищал Кремль от польских захватчиков вместе с царем Михаилом Федоровичем. Перед началом осады Михаил Федорович предложил всем, кто не чувствует в себе сил выстоять в бою, покинуть Кремль, но Аггей Шепелев остался. После всем участникам «кремлевского сидения» царь даровал земли, должности, чины, Аггей Шепелев стал московским воеводой.
А его правнучка Мавра еще 11-летней девочкой была взята ко двору и стала камер-фрейлиной цесаревны Елизаветы Петровны. Камер-фрейлина присутствовала при утреннем туалете цесаревны, а благодаря своему веселому нраву и бойкому уму стала любимицей дочерей Петра – Анны и Елизаветы.
Там же при дворе служил и генерал Петр Шувалов, который входил в ближнее окружение Елизаветы Петровны. Именно Шувалов со своим братом Александром участвовал в дворцовом перевороте 25 ноября 1741 года, приведшем Елизавету к воцарению на российском престоле. К тому времени Мавра уже три года как была Шуваловой, отдав руку и сердце бравому генералу. Сам же Шувалов вскоре стал одним из самых влиятельных вельмож Елизаветы – и считается, что своим чудесным возвышением в значительной мере был обязан жене Мавре Егоровне.
С воцарением Елизаветы Мавра Шувалова сделалась влиятельной персоной, от которой зависели назначения и милости. Елизавета, хотя между ними были временами и охлаждения, сохранила привязанность к подруге своей молодости на всю жизнь. В особенности она любила и ценила ее за ясный и насмешливый ум, веселый характер, за то, что та всегда имела в запасе забавную шутку. Современники сберегли, однако, память и о другой Шуваловой: будучи неизменно весела, остроумна и искательна с сильными мира сего, Шувалова невыносимо чванилась перед людьми, стоявшими ниже ее по положению, была надменна и груба. Она охотно помогала своим протеже, но в то же время легенды ходили о ее мстительности: людей, не угодивших ей, она не уставала преследовать. Не брезговала и сбором «компромата», так что даже сам Кирилл Разумовский, зная свои грешки, был иногда вынужден заискивать перед ней. В то же время Шувалова была преданной и любящей женой, любила хорошо поесть, выпить, поиграть в азартные игры.
Обладала проницательным умом, прекрасным знанием людей, в особенности человеческих слабостей. Имела сатирический талант, по рассказам современников, могла любого человека представить в таком карикатурном виде, что он надолго делался посмешищем всего двора. Обладала и литературным даром: ей приписывается комедия, написанная и повествующая о злоключениях принцессы Лавры. Эта комедия была представлена в царствование Анны Иоанновны на домашнем театре цесаревны Елизаветы и, будучи сочтена за политическую демонстрацию, повлекла розыск Тайной канцелярии.
Вот только детей у супругов Шуваловых не было пять лет. И вот весной 1742 года Мавра Шувалова узнала, что у нее будет ребенок! Но тут ей пришлось срочно ехать в Москву. И там-то и случилась эта история, когда на окраине Твери женщина почувствовала себя очень плохо, ее немедленно разместили как влиятельную особу в лучшем доме в Малицкой слободе.
Срочно прибывший из Твери доктор нашел положение больной столь серьезным, что полагал невозможным сохранить жизнь не только не родившемуся еще младенцу, но и самой матери. Между тем хозяйка дома, в котором находилась больная, сообщила ей о чудотворном образе святителя Николая, находящемся поблизости, в Николо-Малицкой обители. Это был небольшой монастырь, весьма славный в истории Тверской епархии. Он возник в годы правления боголюбивого царя Феодора Иоанновича, при котором, как писал летописец, «все люди в покое, и в любви, и в тишине, и в благоденствии пребывали». Но вскоре после его смерти обрушилась на Русь Смута. Вот тут-то и сослужили монастырю добрую службу его малость и бедность, а также близость к богатой Твери. Польско-литовско-шведские захватчики, разбойничьи шайки и прочие лихие люди, видимо, жалели тратить время на грабеж нищего монастыря, спеша к домам и лабазам богатых тверитян. Это и спасло обитель. А в 1675 году случился сильный пожар, практически полностью уничтоживший обитель. Сохранился только найденный на пепелище почти неповрежденным образ святителя Николая.
Этот-то образ и считался отныне чудотворным. И Мавра Егоровна пожелала приложиться к иконе и отслужить молебен в монастыре. Молясь перед образом, больная просила о помощи, обещаясь перестроить в камне весь посвященный святителю монастырь.
И случилось чудо, которое потом так и называли – «чудо Мавры Шуваловой»! Мавра Егоровна выздоровела и благополучно доехала до Москвы, где 14 июня родила сына, который в честь святителя назван был Николаем. Вскоре для чудотворной иконы святителя Николая передана была украшенная драгоценными камнями риза с надписью, свидетельствующей, что графской четой «вручен сему чудотворному образу сын их большой лейб-гвардии Преображенского полка сержант граф Николай Шувалов». Гвардейскому сержанту было в то время восемь лет.
В 1751 году на месте прежнего каменного храма начали строить новый, больших размеров. Планировалось окружить монастырь каменной оградой с башнями, над святыми вратами построить колокольню с храмом Покрова Пресвятой Богородицы по одну сторону и церковью Петра Афонского – по другую. Осуществись эти планы – и вблизи Твери поднялся бы один из богатейших между двумя столицами монастырей, притягательный для многочисленных паломников, в том числе и из высшего света.
Но история повернулась по-другому…
Юный граф Николай Шувалов умер, едва достигнув 12 лет. И по воле Мавры Егоровны похоронен был там же, где было вымолено его рождение, — в Николо-Малицком монастыре. Его могила стала началом семейного захоронения Шуваловых. Смерть первенца обозначила лишь начало ожидавшей их семейной катастрофы. Графиня Мавра Егоровна опасно заболела и 2 июня 1759 года скончалась в Санкт-Петербурге. Она также завещала похоронить себя в Николо-Малицком монастыре, а также отписала в пользу монастыря множество драгоценных реликвий. Среди них выделялся золотой крест, в который вложен был ковчежец с частицей Ризы Господней. На задней стороне креста была надпись: «Ее Императорское Величество, всемилостивейшая государыня императрица Елисавета Петровна пожаловала и благословила раба и крестного сына своего лейб-гвардии Преображенского полку прапорщика графа Николая Петровича Шувалова ризой Спасовой, которая лежит в сем кресте».
Вскоре началось царствование Екатерины Великой, оказавшееся весьма печальным временем для русских монастырей. Предпринятая ею реформа почти наполовину сократила число действующих монастырей. Более трехсот из них было упразднено. Оставшиеся были поделены на три класса с определением соответствующего содержания, остальные были объявлены заштатными и должны были существовать исключительно на пожертвования верующих. К их числу был отнесен и Николо-Малицкий монастырь.
Лишь благодаря пригородному расположению и тесным отношениям с архиерейским домом небольшая «семибратская» обитель выживала в эти годы. А уже в наше время за восстановление монастыря взялся Тверской Союз православных мирян, возглавляемый Сергеем Дмитриевым. В 2000 году рукоположенный к тому времени в иереи отец Сергий Дмитриев. Но не будучи монахом и понимая, что на все дела его сил не хватит, отец Сергий стал задумываться о том, чтобы найти человека, способного увлечься идеей возрождения монастыря.
Таким человеком вскоре стал иеромонах Борис (Тулупов). Рассмотрев на своем заседании 14 июля 2005 года обращение жителей села Николо-Малицы, епархиальный совет определил назначить иеромонаха Бориса, клирика собора Белая Троица, ответственным за восстановление мужского Николо-Малицкого монастыря. 1 июня 2012 года, в день Пресвятой Троицы, Божественная литургия впервые была отслужена в полностью построенном Покровском храме.
Владислав ТОЛСТОВ
Читайте также: