Вот история, как тверские юнкера-кавалеристы спасли от большой беды город Ржев. Было это в 1917 году, совсем незадолго до Великой Октябрьской революции, а эту историю мы узнали из замечательной книги воспоминаний Всеволода Стратонова «По волнам жизни», которая вышла два года назад.
Как раз в 1917 году Стратонов руководил отделением Госбанка в Ржеве и был свидетелем (а иногда и участником) описываемых событий. Неподчинение командиру, нарушение воинской дисциплины – одно из воинских преступлений, хотя и не самое тяжелое. Но когда из подчинения выходит целый гарнизон – жди беды. Эта история очень подходит и к нашей рубрике, посвященной громким преступлениям прошлого, и ко Дню защитника Отечества – все-таки защищать мирное население приходилось самыми разными способами…
К началу октября 1917 года дисциплина в ржевском гарнизоне упала настолько, что Стратонов пишет, что гарнизон представлял собой «разнузданную банду». Особую тревогу городской власти вызывал гигантский винный склад, в котором хранились запасы водки для фронтовых частей. На складе хранились гигантские запасы водки – чтобы всю ее вывезти, потребовалось бы четыре грузовых эшелона. Но вывезти водку и спирт не позволили бы тысячи солдат, которые только и ждали повода вломиться на склад и «угоститься» казенной водочкой. Для охраны винного склада выделялась целая рота, но с каждым днем дисциплина становилась все хуже: уже было понятно, что в ближайшие дни в Ржеве солдаты поднимут бунт, чтобы добраться до вожделенных запасов. Впрочем, и на охрану склада было все меньше надежды. Командование понимало, что дежурившая рота напивалась, и пока караульные солдаты пили сами, они не пускали никого на территорию склада. С этим приходилось мириться.
Однако первым пал ржевский пивоваренный завод, который также охранялся солдатами. В один из хмурых октябрьских дней солдатская толпа окружила завод и набросилась на караульных! Известие о том, что пивной завод теперь не охраняется, моментально распространилось, и к заводу хлынули массы солдат. «Гомерическое пьянство, гарнизон быстро перепился, — сообщает Стратонов. – Пьяные плохо удерживали равновесие, иные сваливались в чаны с пивом. Не беда, вновь подходящие не брезгуют черпать пиво из чанов, из которых торчат трупы утонувших».
Теперь ситуация стала критической. Все понимали, что после пивного завода солдаты отправятся штурмовать винный склад. В Ржеве созвали экстренное совещание начальников разных ведомств с единственным вопросом – как защитить склад от атак сотен вооруженных и пьяных солдат? Генерал Голынец, командир Ржевского гарнизона, сделал вид, что его эта ситуация не касается: в городе есть военно-революционный комитет, который возглавляет унтер-офицер Алексеев, сказал генерал. А мои приказания солдаты выполнять не будут.
Храбрее всех держался командир прибывшего недавно в Ржев с фронта дивизиона тяжелой артиллерии. Он решительно выступил за то, чтобы сменить охрану склада на караул из артиллеристов, поскольку артиллеристы – люди бывалые, воевавшие, к дисциплине приученные. Так и сделали. Во главе артиллерийской команды поставили совсем молодого офицера – Сергея Николаева, бывшего студента Петербургского технологического института.
Этот офицер и стал первой жертвой винного бунта, который вспыхнул в Ржеве в ту же ночь! Узнав, что на складе караульных меняют на солдат из артиллерийского дивизиона, толпы солдат пошли на штурм. Караульную роту смяли, склад оказался в руках бунтовщиков. Офицера Николаева, который пытался разогнать пьяную солдатню, убили. Теперь и винный склад, и весь Ржев оказался в руках солдат!
«Ночью начался кошмар, — вспоминает Всеволод Стратонов. — Дорога к винному складу от князь-дмитриевской стороны, где помещалась в бараках большая часть гарнизона, шла мимо нашего банка, как раз под окнами моей квартиры. Потекли две солдатские реки. Одна — от казарм к складу; другая, нагруженная награбленной водкой, — обратно в казармы. Всю ночь движется непрерывный людской поток. Тридцать тысяч солдат, не смыкая глаз, тащат свою добычу. Сначала несут штофы и более мелкую посуду в руках, заполняют ею карманы. Этого оказывается мало: штофы связывают за горлышки веревкой, и такие гирлянды перевешиваются через плечи до ног. Но и этого мало, уносят ведь и другие, жадность и зависть… Солдаты снимают штаны или кальсоны, связывают внизу. Образующиеся мешки заполняют посудой с водкой. Полуголые, но сгибаясь под тяжестью добычи, тянутся к себе в казармы. Отнесут партию и вновь спешат на грабеж. Иные, совсем уже пьяные, не выдерживают, сваливаются. Падая с бутылками, разбивают их. Валяются, с голыми ногами, в лужах водки. Встать уже не могут, только барахтаются в загрязнившейся жидкости. А мимо струится людской поток, не озираются на барахтающихся… Времени нет, надо нести еще и еще…».
Лучи утреннего солнца осветили разгромленный город. В туманном рассвете мерзки были фигуры, особенно с голыми ногами и мешками из штанов, с высовывающимися из них горлышками штофов. И всюду, точно трупы после сражения, пьяные недвижные тела в лужах. «Но только одних солдат, — писал очевидец. — Ни горожан, ни рабочих к складу не подпускают. Водка — добыча только солдат, делиться ею они не желают. Бледные, невыспавшиеся пьяные лица. Несут и несут водку, хранящиеся запасы еще далеки от истощения. Пьяные крики. Возгласы, матерная ругань… Редко кто из офицеров пытается бороться. Офицер-артиллерист Литвинов геройствует: нападает на солдат, вырывает штофы, бьет их о землю… Солдаты рычат, но руки на офицера еще не подымают. Напрасное геройство!».
Вскоре «пьяный бунт» охватил и артиллерийский дивизион, последнюю в Ржеве надежную воинскую часть. Теперь уже и артиллеристы стали принимать краденую водку. Командиры устроили обыск и нашли у половины солдат спрятанные в штанах или за пазухой бутылки. Пьяных солдат разоружили, их оружие снесли и заперли в кабинете. Но положение в городе ухудшалось с каждым часом! Перепившиеся солдаты в поисках закуски стали грабить магазины, посыпались стекла витрин гастрономических лавок, банды озверевших от водки солдат вламывались в частные квартиры…
Настал вечер, а просвета в положении не было видно никакого. Ждали воинской помощи из Твери, Москвы или Вязьмы. Но там воинские власти предпочли не вмешиваться и не рисковать.
Единственным, кто откликнулся, оказался начальник Тверского кавалерийского училища. И ранним утром в Ржев вошли на рысях два эскадрона тверских юнкеров. Первым делом они отбили у пьяных солдат остатки винного склада. Потом один эскадрон занялся патрулированием Ржева, а юнкера второго – уничтожением оставшейся на складе водки. Штофы и бутыли разбивали, водку выливали в канаву.
Вот что пишет Стратонов: «Картина сразу изменяется. Город по-прежнему полон солдат, но они более не движутся потоками от казарм к складу, а толпятся на улицах. Появились разъезды молодцеватых, вооруженных до зубов юнкеров. С ненавистью смотрят на них солдаты, ругательства несутся им в спину. Но, едва разъезд приближается, сотни солдат трусливо разбегаются перед несколькими юнкерами. Ко мне прибыл старший команды — милый юноша, с некрасивым перекошенным носом, но с выражением на лице глубокого сознания своего долга. Невольно им залюбовался, объясняя его задачу. Задача тверичан скоро была выполнена: склад отбит, спирт и водка в нем — уничтожены».
Еще через несколько дней в Ржев прибыл с фронта ударный батальон Нижегородского полка. Солдаты — в стальных касках, бодрые, подтянутые, совершенно иного вида, чем пьяные и расхристанные воины ржевского гарнизона. С этой охраной Ржев вздохнул спокойнее. Город постепенно стал приходить в нормальное состояние. Военные караулы взяли на себя защиту порядка в городе, и все время, пока в Ржеве находились тверские юнкера, ни один магазин, ни одна квартира не подверглись разграблению.
Однако водки было награблено так много, что эта «ржевка», как ее прозвали, распространилась по всей округе и даже в соседние губернии. В казармах и в солдатских бараках шло непрерывное пьянство, и ему поддались все ржевские части. А спустя несколько дней пришло известие, что в Петрограде в результате переворота Временное правительство низложено и к власти пришли большевики. Примечательно, что в Твери одним из первых решений новой советской власти было закрытие Тверского кавалерийского юнкерского училища – видимо, в отместку за «подавление народного восстания» пьяной солдатни в Ржеве.
Впрочем, это было началом уже совсем другой истории…
Владислав ТОЛСТОВ