Вышло переиздание некогда очень популярной книги Марины Цатуровой «Три века русского развода». Марина Цатурова – одна из лучших экспертов по семейному праву в России, а ее книга посвящена институту развода в русском семейном праве XVI — XVIII веков. История развода показана на фоне нравственно-религиозной жизни общества и отношений между супругами. При этом Марина Цатурова собрала десятки поистине фантастических историй из нашего прошлого, как расторжение брака приводило к самым необычным последствиям. Разумеется, есть там и сюжеты из истории Тверской губернии. Вот три интересных случая, связанных с разводами.
История первая. В 1695 году крестьянин Никита Павлов из Бежецкой епархии подал челобитную в архиерейский разряд. Крестьянин жаловался на мужа своей умершей сестры, который отказался возвращать приданое, собранное для нее всей семьей. Покойная Евфимия была бездетной, и ее приданое по закону должно было вернуться ее родственникам, но не мужу. Приданое состояло из имущества на сумму 2,5 рубля. Кроме того, Евфимия должна была Никите 4 рубля. Архиепископ не оставил челобитную без внимания, приказал прислать к нему должника и, по всей видимости, отеческие наставления архипастыря привели к достижению согласия между сторонами. Нечестному мужу пришлось вернуть незаконно присвоенное приданое. Кстати, по законам того времени жена могла распоряжаться имуществом мужа (в том числе своим приданым) в случае его смерти. Если женщина после этого повторно выходила замуж, она становилась собственницей всего имущества, нажитого в первом браке.
История вторая. В 1798 году император Павел Первый лично рассмотрел прошение, присланное девицей Сукиной на своего племянника капитана Сукина. Девица была вдовой, племянник был сыном ее брата, который не вернулся с войны. Сукина больше не выходила замуж, воспитала племянника как родного сына. И намеревалась со временем, когда племянник обзаведется семьей, отписать ему свое имение. Однако капитан Сукин оказался человеком недостойным. Он сфабриковал фиктивную дарственную и даже успел перепродать имение (владельцем которого не являлся) одному помещику, у которого просил руки ее дочери. И даже получил согласие на брак, и молодые тайно обвенчались, о чем тетка, естественно, ничего не знала. Но в какой-то момент до нее дошли слухи, что племянник намерен выгнать ее из имения с привлечением судебных приставов. Когда несчастная женщина узнала, как ее «отблагодарил» единственный племянник, она пришла в ужас. А после подала официальную жалобу в Тверскую уголовную палату, которая подтвердила ее права на имение. Император, узнав о столь недостойном поведении офицера, разрушившего «священное право благодарности против родной тетки», велел Сенату предать капитана Сукина суду. Павел I принял активное участие в рядовом, на первый взгляд чисто родственном деле, усмотрев в нем безнравственность и злонравие. Понятно, что речь шла об имущественном споре, но здесь важно отметить внимание, уделенное прошению, поданному женщиной, скорее всего, не имеющей могучих покровителей. Отдельным пунктом Павел распорядился аннулировать брак капитана Сукина, «предав это дело забвению». Редкий случай, когда главе государства пришлось вмешаться не только в имущественные споры, но и взять на себя такие непростые полномочия по прекращению супружеского союза.
Нельзя не заметить, отмечает Марина Цатурова, что в те времена жители Русского государства вели себя естественно. Они не боялись ни осмеяния, ни осуждения. Бесхитростность и открытость – характерные черты прошений. Авторы челобитных обращаются к высшим должностным лицам, включая царя, и надеются на улучшение своей жизни. Не забитые, не униженные и не обездоленные люди предстают перед нами. Мы видим людей, ожидающих справедливости от тех, кому дана власть. И нельзя не заметить, что наделенные властью нередко оказывали конкретную помощь челобитчику.
История третья. А вот эта история прогремела, что называется, на всю Россию, поскольку дело в связи с его важностью рассматривалось в Московской консистории. Речь шла об обвинении кадета Ивана Филиппова, сына тверского помещика, переехавшего в Тверь из Галицкого края, в двоебрачии, то есть двоеженстве. Иван Филиппов после смерти отца в 1774 году приехал из Твери в Петербург и поступил на службу в лейб-гвардии Измайловский полк. Через год скончалась его матушка, и доставшееся в наследство имение Иван продал за немалые деньги, а вырученные средства быстро промотал в карты, да еще остался должен. Спасаясь от долгов, Иван Филиппов сбежал из полка, приехал в Москву, а там на постоялом дворе познакомился с неким беглым солдатом по фамилии Коровин, который выправил ему фальшивые документы. С этими документами Филиппов познакомился с 18-летней Марфой и немедленно обвенчался с ней, при этом умудрился оформить со своим тестем сделку о продаже деревни, якобы ему принадлежавшей (на самом деле нет). Получив за эту сделку 300 рублей, Иван Филиппов сообщил, что ему срочно необходимо прибыть в полк, и покинул безутешную жену. Но поехал не в полк, а в город Романов, где снова поменял документы, – теперь он выдавал себя за ветерана турецкой войны отставного капрала Ивана Травина.
Получив новые документы, бывший Филиппов, а ныне Травин познакомился с молодой капитанской дочерью Марией Селужской, а спустя какое-то время обвенчался с ней! Никто не усомнился в его документах, никому даже в голову не пришло проверить, существовал ли когда-нибудь капрал с таким именем. Прожив с новой женой около трех месяцев, Травин-Филиппов опять заявил, что ему необходимо ехать в Москву для определения в полк! Жена проводила его до Ярославля и вернулась домой.
В Москве, как записано в материалах дела, Филиппов воровал, оформлял фальшивые залоги имений, а в январе 1776 г. поехал в Тулу, где назвался Михайло Черевиным. Там он посватался к купеческой вдове 21-летней Екатерине Лучиной и обвенчался с ней в сельской церкви. Через два месяца, взяв у жены деньги и экипаж, отправился в Москву – как всегда, причиной отъезда назвал «определяться в полк». Жена отослала с ним своего дворового человека, но приехав в Серпухов, Филиппов экипаж продал, дворового отпустил домой, а сам поехал в Москву и поселился на постоялом дворе. Здесь еще один беглый солдат написал Филиппову фальшивые документы на имя подпоручика Захария Кадникова. Под новым именем Филиппов поехал в Калугу и там посватался к дочке уездного секретаря Ивана Панкова 24-летней Анне и женился на ней в июне 1776 г. С новой женой решил поехать в Москву. По дороге, остановившись в Костроме, оставил жену в церкви, а сам уехал в Романов.
Однако его новая супруга оказалась особой решительной и подала в розыск. По требованию жены Филиппова-Травина поймали и доставили в Костромскую канцелярию. Здесь он сумел сбежать из-под стражи, добрался до Суздаля, где назвался поручиком Кадниковым, заявив, что в дороге его ограбили. В итоге ему удалось достать билет до Москвы.
В Москве он поселился у сторожа церкви Всех скорбящих и посватался к дочери комиссара Воспитательного дома Василия Васильева Елене. За несколько дней до свадьбы на обеде у невесты его известили, что за ним приехала его жена (интересно – которая). Получив столь неожиданное «радостное» известие, наш герой уехал в Коломну. Там он придумал себе новое имя – Александр Волжинский, поручик. И в сентябре 1776 г. женился на дочери поручика Петра Грибовского 18-летней Анисье. Прожил с ней, как обычно, два месяца и поехал с женой в Москву, однако жена по дороге внезапно умерла. Приехав в Москву, Филиппов остановился у знакомого псаломщика и через два дня случайно встретил на улице знакомого первой жены, который и отвел его в полицию.
Пять жен, пять фальшивых имен! Один брачный аферист смог обмануть не только наивных женщин, но и их родителей. Филиппов признал свою вину. Его отослали сначала в Московскую синодальную канцелярию, затем в полицию и, наконец, в Военную коллегию для определения наказания, характер коего не был зафиксирован в материалах дела. Преосвященного Платона, который вел следствие, прежде всего интересовало, почему брачному аферисту удавалось столько раз безнаказанно вступать в новые браки, но результаты его исследований были малоутешительными. Священник, повенчавший первый брак, умер, дьяк был сослан в военную службу за хранение в своем доме ворованного имущества. Нашли и наказали ли других священников, венчавших браки Филиппова, неизвестно. А всем его так называемым женам было разрешено заключить новые браки.
Владислав ТОЛСТОВ
Читайте также: