Вячеслав Григорьев – человек, который не понаслышке знает о том, что происходит за партийными вывесками. Он был одним из основателей регионального отделения партии «Родины», а чуть позже, после создания на обломках «Родины» партии «Справедливая Россия», возглавил тверское региональное отделение нового политического движения. В 2010-м году Вячеслав Григорьев отказался от занимаемой должности и написал заявление о выходе из «Справедливой России». Газета «Край справедливости», главным редактором которой является Вячеслав Григорьев, два года ведет борьбу с внутрипартийной коррупцией, сообщая общественности неприглядные факты о тайной и явной деятельности оппозиции. Особенности российской партийной системы – тема нашей беседы с Вячеславом Григорьевым.
— Вячеслав Вячеславович, объясните, почему Вы так не любите парламентские оппозиционные партии?
— Если внимательно присмотреться к деятельности наших так называемых оппозиционных партий, нельзя не прийти к грустному выводу: вместо партий нам предлагаю раскрученные по всем правилам пиара брэнды, за которыми – пустота и коррупция. Справедливая Россия и КПРФ сегодня – это просто хорошо продаваемый товар. Из партии в партию кочуют одни и те же люди, произносящие очень похожие лозунги, и суть их сводится к следующему: пора менять власть. Но давайте задумаемся: а можно ли дать путевку во власть этим крикунам с бегающими глазками? При одной мысли об этом становится страшно. Я делаю такой вывод не на пустом месте – я был свидетелем вырождения оппозиции в коммерческие проекты, в основе которых – коррупция. А коррупция начинается с выборов.
— Расскажите, пожалуйста, поподробнее, о Вашем опыте партийной деятельности…
— В свое время в Тверской области образовалась группа активистов-общественников, которые мечтали об одном – отстаивать наши гражданские права и помогать социально незащищенным категориям населения. Я, например, участвовал в создании общественной организации «От чистого сердца» — мы собирали гуманитарную помощь, продукты, одежду и отправляли ее в районы области, в детские дома. Помню, как к нам за теплыми вещами приезжали председатели сельхозпредприятий – брали одежду для своих мужиков. Но, конечно, нам хотелось делать больше. В это время по стране прогремела партия «Родина», которая четко сформулирована все надежды и чаяния населения России. Нам нравились и лидеры этой партии, особенно Глазьев, просто и понятно говоривший о важных для страны вещах.
Самые активные, энергичные люди области дружно писали заявления о вступлении в партию, которая казалась первой реальной оппозиционной силой в новой России. За неделю в «Родину» вступило более 2,5 тысяч человек. Сейчас в это сложно поверить, но на первый митинг в Москву добровольно, за свой счет, отправилось 3 тысячи участников из Тверской области.
Мы с готовностью включились в партийную работу. Во всех районах и городах области появились местные отделения, заработали общественные приемные, в Москву полетели сотни депутатских запросов. Мы участвовали во всех выборах в регионе, нас поддерживали люди и боялись власти. Никто из нас и помыслить не мог о каких-то договоренностях с властью, в наших рядах не было лизоблюдов, тех, кто мечтал о больших деньгах и политических карьерах. Наоборот: уйдя в оппозицию, многие теряли бизнес, вкладывали в партийную работу личные сбережения. Мы работали как одна команда, а в команде не может быть начальников и исполнителей.
Решения принимались коллегиально — в политсовет входили руководители всех местных отделений. Каждый месяц я лично объезжал все районы области – встречался с однопартийцами. Своих мы на войне не бросали, стояли горой за «родинцев», попавших под чиновничий прессинг.
— Как Вы восприняли новость об уходе Рогозина и о слиянии «Родины» с «Партией «Жизни» и Партией пенсионеров?
— Для тверских «родинцев» это было шоком. Я был на той памятной конференции, где Рогозин объявил о своем уходе – пробормотал что-то невнятное и покинул трибуну. Двойным шоком стало сообщение, что лидером новой партии, «Справедливой России» стал Сергей Миронов, человек, который годами кормился у власти и в глаза получил прозвище «бородатая выхухоль».
Год мы были в ступоре, понимали: нас бросили. Но, тем не менее, продолжали вести активную оппозиционную деятельность. Это страшно не нравилось новому партийному руководству – целый год в региональное отделение пытались внедрить новых людей – столь серых и невнятных, что о них не стоит даже упоминать на страницах газеты.
Разрушить партийную систему, которая создавалась годами, с наскока, точечными ударами не получилось – у регионального отделения был крепкий костяк. Отделение считалось одним из самых сильных в стране – это признавал даже ненавидевший нас Миронов.
Бывший руководитель тверского регионального отделения «Справедливой России» скрылся в неизвестном направлении, не сказав ни слова бывшим соратникам. Я был вынужден возглавить отделение, ведь впереди нас ждала серьезная избирательная кампания. Как умолчать об одном показательном факте: на конференцию, где я был избран председателем отделения, были приглашены представители сорока общественных организаций. Мою кандидатуру одобрили единогласно – а вот партийное руководство долго медлило с утверждением этого коллегиального решения. Я откровенно раздражал Миронова, потому что отказывался «расслабиться» и тупо выполнять приказы из Москвы. Помню, как мы писали десятки депутатских запросов, а из столицы не получали ни ответа, ни привета. Я лично поехал в столицу, зашел в приемную Сергея Миронова и был потрясен, поскольку не увидел в ней ни одного юриста. Я понял, что наши запросы отправляются в мусорную корзину. Именно тогда в свет вышел первый номер газеты «Край справедливости» — раз партийное руководство не желало общаться с избирателями, мы решили действовать сами. Запросы публиковались на страницах газеты, и по каждому проводились журналистские расследования. Газету не раз пытались закрыть власти, но мы держались.
Накануне выборов в Законодательное собрание Тверской области 2010-го года я поставил задачу построить такую крепкую партийную структуру, которая могла бы успешно противостоять административному ресурсу. Но именно это – оппозиционность – так и раздражала Миронова, превращавшего «Справедливую Россию» в обычный коммерческий проект, в брэнд-пустышку.
— Насколько мне известно, именно накануне выборов в Законодательное собрание Тверской области произошло то, что позже назвали рейдерским захватом тверского регионального отделения «Справедливой России»
— Как всегда, накануне выборов тверское региональное отделение составило и утвердило партийный список – каждая кандидатура утверждалась руководителями всех местных отделений. У нас были все шансы одержать победу. В созданной нами палате депутатов «Справедливой России» (первой в стране!) было 130 человек — столько представителей мы сумели провести в собрания и советы депутатов. В палате работали комиссии по сельскому хозяйству, по внутренней политике, по борьбе с коррупцией. Их возглавляли профессионалы – на всех «круглых столах» с представителями других партий они, образно говоря, клали оппонентов на лопатки. Было пора заявить о себе и в областном парламенте.
У нас работало 15 общественных приемных, мы уже начали активную подготовку к выборам, как вдруг грянул гром среди ясного неба. В один прекрасный день дверь офиса открылась, и в отделение вошли гламурные юноши из столицы. Предъявили корочки советников Миронова, вручили письмо от лидера «Справедливой России» и потребовали срочно передать им всю внутрипартийную документацию. Нахально заявили: «Мы сами решим, кто примет участие в выборах…». Я отказался. Тогда юноши потребовали выдать контакты самых богатых людей области и на наших глазах начали обзвон: предлагали место в партийном списке и озвучивали цены.
Убедившись, что я не разрешу вводить в список сомнительных людей непонятной партийной окраски, мальчики Миронова отправились в «поля» собирать компромат. И вновь потерпели неудачу. Долго ломали голову, и на свет появилась фальшивка, над которой в голос смеялись все, кто знал мою биографию и происходившее в регионе в последние годы.
Но силы были явно не равны: я и руководимое мной региональное отделение бились с огромной партийной махиной, заряженной деньгами. Но бились, замечу, до последнего. За неделю до выдвижения Миронов поставил ультиматум. Объявил: если Григорьев не сдастся, партия откажется от участия в выборах. Я написал заявление о выходе из «Справедливой России», потому что к тому моменту понял: эта партия давно не является оппозицией. А с олигархами, рвущимися к власти, мне не по пути. Я бы никогда не нашел общего языка и с гламурными мироновскими мальчиками, которые талантливы в одном – умеют угодливо кивнуть, получив очередное распоряжение шефа.
— Что происходило в тверском региональном отделении «Справедливой России» после Вашего ухода?
— Как я уже сказал, к выборам в Законодательное собрание Тверской области мы готовились основательно. Рейдерам, захватившим отделение, достался готовый ресурс для победы – но они не собирались приводить в депутатские кресла активных, готовых к оппозиционной работе людей. Цель была другой – набить кошелек. Вслед за мной покинули партию сотни людей, половина кандидатов из партийного списка отказались участвовать в выборах. Региональное отделение заполонили столичные технологи, вся кампания свелась к выпуску многотиражных цветных газет и к приезду звезд кино и эстрады. Тверским эсерам отвели в этом процессе маленькую эпизодическую роль – распространять агитки. Так партия превратилась в некий «отстойник», в некое кадровое агентство для олигархов с сомнительной репутацией, которым закрыт путь в другие партии и в общественные движения. «Справедливая Россия» дарит им путевки во власть за круглые денежные суммы, — так в Законодательном собрании области в соседних депутатских креслах оказались люди из разных олигархических кланов, которые смотрят друг на друга волком. О какой партийной работе может идти речь?
На месте одной из самых мощных партийных структур в стране – тверского регионального отделения «Справедливой России» — мироновские рейдеры оставили Хатынь. В партии в нашем регионе из 3700 членов осталось только 300 человек. Люди, брошенные партийным руководством, оказались заложниками обстоятельств: в конфликтах с представителями местной власти, с представителями других партий – за них никто не заступается. Им приходится бороться, отстаивать свои взгляды в одиночку – как когда-то это делал я.
— Вы критикуете на страницах газеты «Край справедливости» не только эсеров мироновского формата, но и КПРФ. Почему?
— Потому что история, которую я Вам рассказал – не частный, локальный случай. По одной и той же схеме происходил переход от партийной работы к банальному зарабатыванию денег на выборах во всех партиях, называющих себя оппозиционными. То же самое, только немногим раньше, произошло в партии Зюганова. Помните, как из ее рядов изгонялись опытные партийцы, ветераны, которых уважали даже их политические оппоненты – такие, как Калинин, Улитин, Гришин, Рогозин? А на смену им приходили люди с другими взглядами на жизнь, интересами и целями. Что такое сейчас тверской обком КПРФ? Это структура, находящаяся в некоем оперативном управлении у столичного депутата Госдумы Соловьева, и от члена тверской КПРФ сейчас требуется не вера в марксистско-ленинские идеалы, не готовность к оппозиционным действиям, а лояльность Соловьеву.
Проанализировав события партийной жизни за последние годы в России в целом и в тверском регионе в частности, я пришел к грустному выводу: современная российская оппозиция – это несколько раскрученных брэндов, под прикрытием которых пышным цветом расцвела коррупция. Продаются целые партийные списки, а войдя во власть, представители оппозиционных партий с треском продаются олигархам, крупным монополистам.
Напомню: главным показателем партийной работы была и остается активная работа с населением, с избирателями. Общественные приемные «Справедливой России» давно закрылись, актриса Римма Маркова не ответила ни на одно письмо тверских стариков, до депутатов-эсеров не достучаться и не докричаться.
Все эти мнимые оппозиционеры сейчас дружно травят губернатора. Андрею Шевелеву в этой ситуации, прямо скажем, не позавидуешь. Он стал главой региона, где каждый год проходят выборы, где отлажены коррупционные схемы, где целые города и районы отданы на откуп сетевикам и качают деньги в далекие оффшоры. Все это произошло с ведома, одобрения и, что самое страшное, при непосредственном участии представителей так называемой оппозиции.
Губернатор начал, на мой взгляд, с самого главного – начал менять заворовавшихся глав муниципальных образований, других чиновников. Уже за одно это стоило бы поблагодарить человека, не побоявшегося вступить в схватку с местным олигархическим лобби.
Но вот пришел такой человек, а эсеры и коммунисты вновь устраивают непонятную клоунаду. Юная секретарша из истоминской приемной, еще вчера сидевшая за студенческой партой, на глазах у всего города пытается глумиться над губернатором, который, в отличие от нее, сделал немало полезного и для города, и для России. Я долго думал, на кого похожа эта юная особа, и понял: да это же тверская Pussy Riot! А члены КПРФ обнаглели настолько, что требуют извинений от Шевелева. Не буду напоминать, как переводится название скандальной панк-группы на русский язык, скажу просто: на месте губернатора я бы ответил так: «Не должен русский офицер извиняться перед девицами легкого поведения!».
— Каким же может быть выход из партийного кризиса?
— Напомню любимое выражение программистов: «Если работает – не трогай». Россия не та страна, где можно ставить эксперименты. Это не маленькое европейское государство, а огромная территория: любые перемены расходятся в ней, как круги по воде. Маленький всплеск оборачивается штормом.
Полагаю, что и партия власти нуждается в обновлении. Она должна стать неким контролирующим органом для чиновников, а не местом, где они получают индульгенции от всех грехов. Чиновники, особенно руководители, ни в коем случае не должен входить в партийное руководство, иначе о контроле можно забыть. Когда будет выстроена новая партийная структура, партия власти начнет в полной мере выполнять те функции, которые делегировались ей изначально – контролировать выполнение федеральных законов и решений местными чиновниками. Борьба с коррупцией должна выглядеть следующим образом: сначала человек кладет на стол партбилет, а потом идет за решетку.
Страна не может полноценно развиваться без оппозиции. Но у КПРФ Зюганова, у коммерческого проекта Миронова будущего нет. Пора дать слова маленьким непарламентским оппозиционным партиям, которые еще не познали вкус больших денег, которые ориентируются на политические, социально-экономические учения и теории, а не на график выборов в стране.
Признаюсь: я не поддерживаю ни одну из существующих российских партий. Я не за белых и не за красных, я – за стабильность. Поэтому «Край справедливости» ведет многолетнюю борьбу с партийной коррупцией, объясняя читателям: не покупайтесь на раскрученные оппозиционные брэнды. Не верьте вывескам, за которыми нет никаких политических идей, а есть только чьи-то личные корыстные интересы. Ничем хорошим приход партийных коррупционеров во власть закончиться не может.
— Вы не боитесь столь прямо и открыто озвучивать свою позицию?
— На этих выборах в адрес журналистов нашей газеты не раз звучали угрозы. Один из сотрудников был избит. Другим поступали угрозы.
Но мы не боимся и продолжаем работать, понимая, что это нужно городу и горожанам. Ни остановить, ни запугать нас не удастся.
Владея информацией о происходящем в партиях, мы понимаем: если мы победим внутрипартийную коррупцию, есть надежда, что во власть придут совсем другие люди – готовые работать для людей, а не на собственный кошелек. С этой надеждой мы и встречаем 14 октября – день единого голосования, когда Тверь будет выбирать своих депутатов.
Беседовал Андрей ТОПОРОВ
№30 (71) от 10.10.2012