В 1957 году Советский Союз готовился принять самый грандиозный массовый праздник за всю историю страны – первый Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Москве.
В преддверии этого исторического события милиция не только в Москве, но и в крупных областных центрах Центральной России (в том числе и в Калинине) проводила рейды по борьбе с нетрудовыми элементами – нищими, алкоголиками, бездомными. И одним из поистине сенсационных «уловов» милицейских облав стало задержание некоего Буксилина, который просил подаяния на перроне вокзала в Калинине. Задержание этого человека привело к тому, что в советской правоохранительной системе кардинально поменяли методы работы с «асоциальными элементами».
30 апреля работниками милиции Калинина за попрошайничество был задержан некто Буксилин, уроженец деревни Стрельниково Калининского района. Буксилин постоянно ошивался на вокзале, выпрашивал деньги у пассажиров, напирая на то, что он-де раньше работал учителем начальной школы, но из-за тяжелой болезни вынужден теперь просить подаяния. Однако в этот раз милиционеры не просто задержали попрошайку, но и отправились в дом, где жил Буксилин, – для проведения обыска.
Результаты обыска поразили милиционеров! Они никогда не сталкивались ни с чем подобным. Вот строки из протокола: «Проведенным в доме Буксилина обыском в подполье дома обнаружена детская ванна, кадка, два ведра, которые были до краев наполнены разменной монетой советской чеканки. Общий вес изъятой денежной мелочи составил 333 килограмма, в том числе серебряной монеты 219 и медной 114 килограммов на общую сумму 15 тысяч рублей».
Попрошайка Буксилин оказался невероятно богатым по тем временам человеком, хранил в своем доме почти треть тонны денежной мелочи, которую он «настрелял» у жителей Калинина! Сам задержанный показал, что занимается попрошайничеством уже десять лет, с того момента, когда его за пьянство уволили из начальной школы, где он работал учителем. Чтобы вывезти все его сокровища, потребовался грузовик, а фамилия калининского суперпопрошайки попала в докладную записку министра внутренних дел СССР Н.П. Дудорова на имя Хрущева. Сообщалось, что изъятые деньги сданы в Госбанк, а сам Буксилин привлечен к уголовной ответственности.
Что случилось дальше с калининским «суперпопрошайкой», история умалчивает, но само происшествие вызвало серьезный интерес в высших эшелонах партийной власти. Оказалось, что в городах Советского Союза промышляют многочисленные буксилины – попрошайки, которые за счет нищенства имеют доходы, значительно превышающие заработки обычных советских граждан. И именно история с Буксилиным стала поводом для разработки новых мер по борьбе с нищенством в советском обществе.
К тому времени в советском правительстве существовала так называемая «комиссия Пузанова» по борьбе с нищенством. Ее полномочия решили расширить, взяв за основу опыт царской России, где борьбой с нищенством занимались сразу несколько комитетов сначала при Министерстве внутренних дел, потом при Министерстве юстиции. Аналогичный опыт имела и большевистская власть: в 1920-е годы в Москве, Ленинграде, других городах существовали комиссии по борьбе с нищенством, беспризорностью взрослых и проституцией.
Новая комиссия начала работу с того, что в разные регионы РСФСР, а также на Украину и в Белоруссию отправились специальные инспекторские группы, которые должны были изучить положение на местах. Результаты проверки показали, что главной причиной нищенства является бедность отдельных категорий населения. Поэтому предлагалось в борьбе с этим социальным злом переключить центр тяжести на социальную работу — развитие системы патронажа, опеки, трудоустройства, пенсионного обеспечения. Меры административного воздействия должны были применяться только в отношении профессиональных нищих.
Проверка выявила также немалые масштабы распространения нищенства и несовершенство существующей законодательной базы по борьбе с этим социальным злом. Кроме этого, становилось понятным, что проблему нищенства и бродяжничества необходимо решать в комплексе с «лечением» других пороков – хулиганства, алкоголизма и т.д. Разработку новых советских законов по борьбе с нищенством поручили Генеральному прокурору СССР Р.А. Руденко. Работая над созданием новых нормативных документов, комиссия изучала опыт Российской империи в этой сфере, а также законы других стран — Франции, США, Великобритании. Это был новый момент в советском законотворческом процессе.
В результате были приняты новые законодательные нормы, изменившие государственный подход в борьбе с нищенством. Прежде всего, нищих приравняли к так называемым антиобщественным элементам, «лицам, ведущим паразитический образ жизни». По умолчанию, в ту же категорию помимо нищих включались бродяги и проститутки.
Однако следуя букве закона, к таким категориям можно было отнести, например, молодых людей, которые после получения образования не устраивались на работу. Это вызвало серьезную дискуссию о том, кого именно считать представителями «ведущих паразитический образ жизни». Одни предлагали ограничить круг «паразитов» традиционными социальными категориями — нищими, бродягами, проститутками и т.п. Другие настаивали на понимании «антиобщественного, паразитического существования» в широком смысле слова и относили к «паразитам» всех, кто «живет не по средствам» или занимается «извлечением нетрудовых доходов».
Непонятно было и как наказывать «паразитов». Предлагались разные меры воздействия – товарищеские суды, принудительное лечение от алкоголизма и даже выселение в другие регионы СССР! Но ведущие юристы страны высказались в том смысле, что выселение не будет эффективной мерой. «Мы будем только плодить попрошаек и бродяг», – считал Руденко.
Проект нового закона «Об усилении борьбы с антиобщественными, паразитическими элементами» не успели принять до проведения Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Его вынесли на всеобщее обсуждение только в августе 1957 года. Проект закона опубликовали в газетах и призвали граждан к широкому обсуждению. Закон вызвал серьезную общественную дискуссию. По ее результатам в закон внесли изменения. Теперь принимать решения о наказании за нищенство должен был не товарищеский, а народный суд. То есть нищие попадали в сферу ответственности уголовного права!
Отмечалось, что нищенство как социальное явление не является характерным для социалистического общества. Благодаря улучшению экономической ситуации в стране, проведению пенсионной реформы, увеличению размера заработной платы уровень жизни населения стал повышаться. Нужда и бедность уже не являлись главным побудительным мотивом к распространению попрошайничества, как это было в первые послевоенные годы. В этих условиях нищенство, как отмечали многие, становилось способом заработка, профессиональной деятельностью. Нищий воспринимался теперь как «паразит с протянутой рукой».
А это означало, что попрошайки с точки зрения закона теперь становились профессиональными преступниками, людьми, наживавшимися на честных советских гражданах. В уголовных кодексах союзных республик появились статьи, предусматривающие ужесточение ответственности за «систематическое занятие бродяжничеством и попрошайничеством» (т.е. фактически за профессиональное нищенство). Согласно статье 209 УК РСФСР, бродяжничество и попрошайничество, если они носили систематический характер, наказывались лишением свободы на срок до 2 лет или исправительными работами на срок от шести месяцев до одного года.
К сожалению, никто тогда не высказался за социальную адаптацию нищих, возвращение их к честной жизни. В Советском Союзе не существовало частных благотворительных программ, домов призрения, где нищие, решившие завязать со своим преступным промыслом, могли найти приют. Пока же, в лучшем случае, речь шла о трудовом обучении инвалидов и трудоустройстве лиц с ограниченными возможностями.
Статья о наказании за попрошайничество просуществовала до последних дней советской власти. В декабре 1991 года статью 209 УК РСФСР, предусматривающую ответственность за попрошайничество, отменили. Профессиональный нищий промысел немедленно возродился вновь — и в масштабах, гораздо более серьезных, чем после войны. А главное — это были уже другие нищие. Интересно, дожил ли до этих времен калининский «суперпопрошайка» Буксилин, с которого начался новый этап борьбы с нищенством?
Владислав ТОЛСТОВ